Статистика показывает: пандемия COVID-19 фактически способствовала реанимации «Исламского государства» в ареале своего традиционного обитания — Ираке и Сирии. С января этого года на иракской и сирийской территории уверенно растет число террористических атак, организованных ранее ушедшими в подполье группами и «спящими джамаатами» боевиков.
О том, как именно, в какой мере и где — рассказывает эксперт «Огонька» Андрей Серенко, руководитель Центра изучения афганской политики.
«Коронавирус — это солдат Аллаха...». Плакаты с такой дикой надписью на фоне лондонского Тауэра и видов Чикаго украсили пропагандистские аккаунты «Исламского государства» в самый разгар пандемии COVID-19, еще в начале апреля.
Зачем понадобился новый боевой слоган? Эксперты уверены: речь не о джихадистской самодеятельности, а о стратегии. Цель — не просто призвать сторонников не отвлекаться от миссии из-за боязни опасного вируса; речь о том, чтобы попытаться использовать его в качестве мобилизационного стимула. «Ударь их, когда они меньше всего ожидают» — так агитаторы «халифата» в Великобритании, к примеру, дают понять, что пандемия — отличный повод активизировать «джихад во имя Аллаха». Как? Да хотя бы накашляв на неверных на улице...
Зараза как миссия
Нынешняя пандемия за короткое время изменила мир больше и сильнее, чем мы успели понять и заметить. Правительства ведущих стран мира почти полностью заняты внутренними делами — ужесточают контроль на границах, следят за тем, чтобы граждане лишний раз не выходили из дома. Сейчас не до противодействия терроризму за рубежами страны, и есть все основания полагать, что ситуация эта затянется: после выхода из режимов более или менее жесткой изоляции власти стран, которые возглавляли противодействие терроризму, будут заняты восстановлением экономики и социальной сферы, реформой систем здравоохранения — все это потребует больших средств и силового ресурса.
Стало быть, на внешнеполитические проекты вроде борьбы с угрозой ИГ западные доноры тратить большие суммы, скорее всего, не смогут. А долго ли протянут без внешней поддержки, скажем, те же иракские силы безопасности? Уже сейчас они не справляются с активизацией подпольной армии ИГ (по разным оценкам, численность боевиков халифата в Ираке и Сирии сегодня колеблется от 25 до 40 тысяч человек).
А вот «заряженных на джихад» сторонников ИГ, «Талибана», «Аль-Каиды», «Лашкар-е-Тайбы» и еще доброго десятка террористических организаций коронавирус не расхолаживает.
Реанимация «халифата»
Так, если в январе боевики «халифата» на просторах от Багдада до Дамаска совершили 88 нападений, то в феврале их было уже 93, в марте — 101, в апреле — 151. Примечательно, что только в последнюю неделю апреля в Ираке и Сирии террористы ИГ совершили 44 акции, жертвами которых стали 82 человека. Нет сомнений, что перед майской статистикой все эти цифры померкнут — только за первую неделю этого месяца боевики ИГ провели в Ираке и Сирии 74 акции, в ходе которых было убито и ранено около 140 человек. Это пока абсолютный «рекорд» 2020 года...
Речь, впрочем, не только о Ближнем и Среднем Востоке. Всего за первую неделю мая в семи «вилаятах» (условных провинциях) «халифата» боевиками было совершено 88 терактов, жертвами стало более 200 человек. Показательно, что на третье место после Ирака и Сирии по уровню террористической активности вышли «вилаяты» ИГ в Западной и Центральной Африке: хуже всего дела обстоят в Нигерии и Мозамбике, где в ряде районов афроджихадисты ведут себя как хозяева.
Так, 7 мая боевики ИГ сожгли две христианские церкви в городе Галяди (штат Борно, на северо-востоке Нигерии), обстреляли из миномета казармы нигерийской армии в городе Гунири (штат Йобе), а 8 мая атаковали армейскую автоколонну, захватив бензовоз и грузовик с оружием и боеприпасами. Столкновения с регулярной армией не редкость и в Мозамбике: там этой весной штурмовали казармы, захватывали города...
Судя по «официальным» боевым сводкам ИГ, сегодня в структуре «халифата» существует восемь активных «вилаятов», в которых проводятся активные террористические операции.
Из них четыре, то есть половина, на Африканском континенте, о котором развитый мир в эпоху пандемии вспоминает нечасто.
Эксперты по международному терроризму в силу этих раскладов предсказывают: именно в Африке следует ожидать попытки построения нового «халифата» по схеме «базового» «Исламского государства», существовавшего в 2013—2017 годах на территории Ирака и Сирии. И подчеркивают: пандемия коронавируса, отвлекающая на себя внимание, силы и ресурсы абсолютного большинства стран мира, сыграет в этом не последнюю роль.
Повод для вербовки
В апреле были зафиксированы многочисленные случаи попыток вербовки выходцев из Туркменистана и других республик Центральной Азии в Турции. «После введения жестких карантинных мер в Турции трудовые мигранты из Туркменистана остались без работы и без средств существования, — рассказывают источники «Огонька», знакомые с ситуацией. — Сотни людей влачат полуголодное существование. При этом вербовщики ИГ предлагают им поехать на «работу» в соседнюю Сирию, обещая до тысячи долларов в месяц. Для отчаявшихся людей это огромные деньги. И очевидно, что, если кризис и карантин в ближайшее время не ослабнут, следует ожидать большого притока желающих из числа граждан Туркмении и других республик бывшего СССР отправиться зарабатывать на джихаде».
Ситуацию несложно спроецировать и на другие страны. Работы для мигрантов сейчас нет и в российских городах, возможности для заработка в РФ сократились до минимума, а вернуться на родину выходцам из Таджикистана, Киргизии, Узбекистана крайне непросто из-за закрытия границ.
В такой ситуации желающих заработать на «джихаде» может появиться немало, учитывая изощренность джихадистской пропаганды.
По оценкам экспертов, созданная коронавирусным кризисом благоприятная среда для радикализации молодых мусульман, которые остались без средств существования в чужой для них стране, может спровоцировать создание джихадистских «джамаатов» не только в Москве и Санкт-Петербурге, где традиционно оседает много трудовых мигрантов, но и в сибирских городах, куда в последние годы активно стремились на заработки граждане стран СНГ. Тем более, что пропагандисты ИГ и «Аль-Каиды» в последнее время пытаются активно раскручивать тему «Сибири — как исконно мусульманской земли», в которой до прихода Ермака правил «благословенный» хан Кучум — «эмир первого сибирского исламского государства»...
Показательно в этом смысле, что проблемы с мигрантами из Центральной Азии уже возникают и в европейских странах, в частности в ФРГ, Польше, Австрии. Местными силовиками уже выявлены сторонники ИГ из числа граждан Таджикистана: утверждается, что они готовили теракты против американских военнослужащих. Акцию, по счастью, удалось предотвратить, но угроза реальна. Другое дело, что реально и противодействие ей: новые условия, в которых оказался мир на месяцы, а может, и на годы, а также новые приоритеты внутренней безопасности создают принципиально новое пространство для сотрудничества спецслужб России, США, стран ЕС и Центральной Азии. Тем более что, несмотря на все имеющиеся геополитические противоречия, россияне, американцы и европейцы для джихадистов, активизировавшихся в пандемию, имеют только одно обозначение — «неверные», которые подлежат физическому уничтожению.
Афганистан как лаборатория
Есть и еще одно измерение. Концепция COVID как «испытания, милости и орудия Аллаха», проповедуемая сегодня различными джихадистскими группировками, привела к тому, что сторонники ИГ, «Талибана», «Аль-Каиды» и других террористических организаций начисто игнорируют проблему пандемии в мусульманских странах в практической плоскости — их совершенно не заботит защита жизни и здоровья единоверцев.
Так, скажем, в Афганистане, где остаются сильными позиции талибов, их лидеры лишь на словах демонстрируют готовность бороться с эпидемией коронавируса, пришедшей в страну из соседнего Ирана. Несколько недель назад спикеры «Талибана» опубликовали заявление, в котором выразили готовность к борьбе с пандемией и призвали международные организации, вроде «Врачей без границ», оказать помощь жителям тех районов, которые находятся под контролем талибов. Но в Афганистане в это не верят.
— Это не больше, чем пропаганда, — комментируют ситуацию компетентные источники «Огонька» в Кабуле. — На подконтрольных «Талибану» территориях полностью разрушена медицинская инфраструктура. Этим сознательно много лет занимались сами боевики, которые изгоняли и убивали врачей, пытавшихся наладить профилактику и делать прививки детям. В апреле 2019-го талибы изгнали из подконтрольных районов всех сотрудников ВОЗ и представителей Международного Красного Креста. За последние полгода, к примеру, они закрыли десятки медучреждений в провинции Майдан-Вардак, которые спонсировала шведская благотворительная организация. Несколько месяцев назад талиб-смертник взорвал в провинции Забуль местную больницу, 12 мая была атака террористов на больницу и роддом в Кабуле, погибли дети, женщины и врачи. Хотя талибы и отказались взять на себя ответственность за это злодеяние, есть веские основания подозревать в организации нападения именно «Талибан».
По официальным данным, сегодня в Афганистане коронавирусом заболело около 3,5 тысячи человек, более 100 из них умерло. Однако эту статистику нельзя считать полной.
Недавно по случайной выборке в стране было протестировано 500 человек, вирус COVID-19 был обнаружен у половины. По прогнозам экспертов, заболеть коронавирусной пневмонией могут более 10 млн. афганцев, умереть — сотни тысяч.
— Вакцины от этой инфекции нет, ограничить ее распространение можно только за счет сознательности, соблюдения максимально жесткого карантина. Однако афганцы, привыкшие к другим, куда более зримым угрозам, в этом отношении легкомысленны, — сетуют кабульские источники «Огонька».
Дополнительную опасность, отмечают местные медики, создает совпадение острой фазы пандемии с постом Рамадан: иммунитет афганцев и так-то не самый сильный, а пищевые ограничения в пост и вовсе лишают сил. При этом верующих афганцев пугает не столько сама болезнь, сколько перспектива быть похороненными не по мусульманской традиции. Как известно, умерших от коронавируса людей закапывают без омовения не в традиционной могиле, а в рвах глубиной восемь метров, засыпая сверху слоями негашеной извести. Такие похороны неприемлемы для верующего мусульманина. Поэтому, сообщают источники «Огонька», даже врачи нередко скрывают факт своего инфицирования, чтобы в случае смерти быть погребенными по исламской традиции.
Заразился — обними врага
Лечить от коронавируса заболевших единоверцев джихадисты ИГ, «Талибана» и других террористических группировок не собираются, но использовать уже инфицированных людей в своих целях они, похоже, не против. Известно, что еще в марте командиры пакистанской экстремистской организации «Лашкар-е-Тайба» призвали своих заразившихся COVID-19 сторонников инфицировать чиновников, сотрудников правоохранительных органов, иностранцев. Для этого им предлагалось посещать людные места, заходить в различные учреждения, контактировать с максимально большим числом «врагов джихада и ислама».
В том же Пакистане в феврале-марте активисты организации «Джамаат Таблиг» проводили многолюдные религиозные съезды, сознательно подвергая угрозе заражения коронавирусом тысячи их участников. Предполагалось, что затем зараженные разнесут инфекцию по соседним странам — Индии, Афганистану, республикам Центральной Азии. Конечно, введение карантинных мер странами региона не позволило реализовать эти планы в полной мере, однако сама попытка весьма примечательна.
Превратить зараженных COVID-19 сторонников радикального ислама в живые биологические бомбы, способные поражать «неверных», — лишь одна из нестандартных попыток реализовать на практике девиз «коронавирус — солдат Аллаха», и она взята на вооружение не только пакистанскими радикалами. Соответствующие рекомендации пытались недавно давать своим сторонникам в Египте активисты запрещенной в РФ организации «Братья-мусульмане». Русскоязычные пропагандисты ИГ также рекомендуют заразившимся «короной» сторонникам «атаковать собой кафиров» во всех доступных местах. В этой связи можно вспомнить, как пару лет назад информресурсы джихадистов призывали сторонников «халифата» подсыпать отравляющие вещества в открытые пищевые продукты в российских супермаркетах. Словом, интерес у приверженцев «джихада» к использованию «биологического оружия шаговой доступности» есть, и сейчас он может быть конвертирован в попытки распространения инфекции в городах, где проживают «неверные». Вопрос о том, что и как этому противопоставить, остается открытым.
НИАТ «Ховар»
_________________________________
