Реальность политической ситуации современного Таджикистана показывает, что развитие политических институтов, а также политических событий в течение последних 30 лет в целом отражает трудный процесс формирования, институционализации политических структур государства и его атрибутов.
Данный процесс повсеместно сопровождался созданием светских институтов власти с внедрением принципов демократии во всех ветвях государственной власти – исполнительной, законодательной и судебной. Характерной особенностью этого фактора было то, что он одновременно сопровождался идеологическим противостоянием светского и религиозного начал, что стало причиной политических катаклизмов с противостоянием двух политических сил - сторонников создания светского общества и партий и движений, которые требовали образования исламского государства.
Таким образом, в данной статье рассматривается вопрос идеологического противостояния этих двух политических систем, которые непосредственно отражают политическую реальность общества Республики Таджикистан и региона Средней Азии. Для достижения поставленной цели, прежде всего, необходимо изучение сущности таких понятий и дефиниций как «идеология», «идеологическое противостояние», «светский и теократический характер государств» и «исламский фундаментализм». Одновременно целесообразно исследовать политические процессы как внутри государства, так и на международном уровне, содержание которых логически связано с проблемой джихадисткой политики по созданию теократического государства крайне экстремистского толка.
В философском энциклопедическом словаре под редакцией Л.Ф.Ильичева и П.Н.Федосеева даётся следующее определение понятию «идеология» (от идея и греч. λόγος — слово, понятие, учение) - система взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений.
Термин «идеология» ввёл французский философ и экономист А. Л. К. Дестют де Траси («Элементы идеологии», «Elements d'ideologie», v. l—4, 1801—15) для обозначения учения об идеях, позволяющего установить твёрдые основы для политики, этики и т. д. В таком же смысле об идеологии писали представители французского материализма и сенсуализма. В наполеоновской Франции термин «идеология» приобрёл пренебрежительный оттенок. «Идеологами» стали называть людей, проповедующих взгляды, оторванные от практических вопросов общественной жизни и реальной политики.
По мнению таджикского ученого-политолога С.Ятимова, общепризнанным в мире является то, что «основоположником теории идеологии является Карл Маркс. Концепция идеологии была всесторонне рассмотрена в работе «Немецкая идеология», написанной им совместно с Ф. Энгельсом. Марксовское толкование идеологии является наиболее аргументированным, обоснованным и фундаментальным».
Согласно учению Маркса, идеология является формой иллюзорного сознания, вызванной противоречиями производственных отношений. Далее, на протяжении истории, учёными рассматривались различные аспекты идеологии, её источники, социально-политические функции. Однако споры вокруг окончательной формулировки понятия «идеология» продолжаются по настоящее время. К примеру, американский учёный Шилз придерживается мнения, что идеология серьёзно отличается от учения либо способов, которыми достигаются определённые цели. Согласно его утверждениям, идеология имеет конкретную задачу – обосновать необходимость существования того или иного общества.
Всякая идеология создаётся специалистами, учёными и опытными политиками. В её формировании используются все необходимые методы, свойственные становлению политической идеологии. На её основе разрабатывается целая система доказательств морального оправдания внутренних и внешнеполитических акций, которые в отдельных конкретных случаях находятся в серьёзных противоречиях с общечеловеческими нормами морали и права. Поэтому среди актуальных проблем современной системы международных отношений одно из ведущих мест занимает проблема исследования идеологического противостояния светского и религиозного начал в условиях усиления теократического исламского фундаментализма.
В мире вступила в действие мощная, ранее невиданная сила, направленная против современной цивилизации и существующего миропорядка. Идеологией этой силы является радикальный джихадизм, цель которого – уничтожение структур светской государственности и установление теократической власти, отрицающей нормы права и морали. Средством воздействия на мир является международный терроризм, осуществляющий насилие в глобальных масштабах через сетевую структуру боевых организаций и ячеек, действующих в большинстве государств мира.
Радикальный джихадизм – детище империалистических войн XX и XXI вв., которые разделили исламский мир, противопоставили отдельные ветви ислама друг другу, замкнули их в непрерывной борьбе в целях решения внешних задач империалистического господства ведущих европейских государств. Фактором международной политики джихадизм, как идеология и движение, стал после Первой мировой войны и принял перманентную форму после распада «больного человека Европы» (так турецкую империю именовал еще российский император Николай I). Слабеющая Османская империя заняла неверную позицию в Первой мировой войне, поддержав Германию.
Целью радикального джихадизма является создание теократической власти, применяющей законы шариата, использующей массовое насилие для обеспечения покорности и послушания.
Следует отметить, что идеи исламского джихадизма впервые получили свое теоретическое обоснование в работах Х.Аль-Банны, А.Маудуди, С.Кутба. Эти мусульманске идеологи считаются основателями социально-политической доктрины исламизма. Главной целью в этой доктрине они объявили построение исламского государства, а «джихад» как единственный способ возвращения мусульманского общества к истинной вере и утверждения исламского порядка.
Идеология, основанная на концепте «джихада», стала наиболее актуальным мировоззрением всего исламского радикализма в глубочайший кризис идентичности и легитимности в мусульманском мире в последней четверти XX века и начале XXI века.
Исла́мский фундаментали́зм — термин используемый для общей характеристики современных мусульманских религиозно-политических движений, идеология которых в различных интерпретациях основана на обращении к религиозному, социальному и политическому опыту раннего ислама времен пророка Мухаммада. В этом же смысле употребляются термины «исламское возрождение», «мусульманский интегризм».
По мнению российского ученого З.И.Левина, под «фундаментализмом» понимается определенная «идеология религиозных и религиозно-политических движений и течений, которые активно выступают за возвращение к истокам или богословской основе вероучения, за возвращение к вере в ее изначальной чистоте». Фундаментализм, как идея возврата к истокам или начальным формулам ортодоксии, появляется, когда доктрины религиозной системы, норматированные толкованием богословскими авторитетами священных текстов, на каком-то этапе общественного развития перестают в должной мере отвечать его потребностям.
Как культурный феномен, современный фундаментализм является реакцией на модернизацию и глобализм. Призыв вернуться к истокам веры или к «очищению» вероучительной доктрины от «искажений» подрывает позиции «официальной религии», освящающей существующий порядок вещей.
В настоящее время одним из проявлений идеологии джихадизма является его непримиримая и воинственная позиция по отношению к светскому обществу. Исходя из этого, на современном этапе действия джихадистов не ограничиваются защитой своей религии, а больше принимают агрессивный характер и направлены, прежде всего, на изменение политического строя государств со светской формой правления. При этом альтернативным вариантом светского общества сторонники концепции исламского джихада рассматривают теократическое правление с характерными особенностями, присущими исламскому фундаментализму. Для реализации своих целей джихадисты и их система пропаганды используют различные формы распространения знаний о преимуществе религиозного государства перед светской формой власти. При этом связка «власть - знания», связанная с миром идей джихадистов, все больше внедряется в среде светского общества и устанавливает свою власть над умами простого народа. «Власть знаний есть по существу единство противоположностей: разум и неразумие. Между ними идет перманентная борьба. Неразумие находится в состоянии «вечного возвращения». Неразумие изгоняется из исторического процесса и выступает в роли критики разума и контрольных механизмов».
При этом власть идеи, как часть универсальной и тотальной власти, посредством пропаганды определенных знаний проникает во все сферы общественной жизни. Так, например, ношение хиджаба у женщин, длинные бороды у мужчин, запрет работать для женщин и другие элементы теократического общества уже внедряются в светском обществе, что доказывает начало их противостояния.
Идеологическое противостояние светского и религиозного начал в условиях усиления теократического характера исламского фундаментализма показывает, что конечной целью джихада является захват власти и строительство, так называемого, религиозного общества, в котором ислам становится единственной идеологией государства. Исходя из этого, светские и религиозные общества находятся в состоянии постоянного противостояния, поскольку каждое из них настаивает на существовании собственной идеологии. Светское государство объявило отделение государства от религии и тем самым ограничило влияние религии рамками духовности. В свою очередь, агрессивное духовенство стремится посредством использования джихада и «священной войны» прийти к власти, что сохраняет постоянное противостояние этих идеологий. Распространение идеологии джихада вынуждает правителей светских государств, опираясь на историю, культуру и ценности народа, сохранить светское правление. Для этого государство ведет планомерную работу по воспитанию образованного поколения в рамках светского образования, противопоставляя систему светского образования религиозным школам. Также светские государства при помощи законодательной системы ограничивают участие религиозных политических партий и движений в политической жизни общества. Тем самым государство объявляет монополию своего права на политику и политическую систему.
Таким образом, можно прийти к выводу о том, что светское общество заботится не только о сохранении власти, но и о равноправии членов общества по отношению к вероисповеданию не столько коренных народов, сколько представителей других религиозных конфессий. При приходе к власти религиозной партии или движения в данном обществе начинается ущемление прав представителей других религий, против которых также объявляется джихад, а их вероисповедание объявляется вне закона. В этом плане джихад и информационный джихад создают реальную угрозу для существования светского государства, что вынуждает правительства принять самые крайние меры по созданию системы противостояния двух идеологий и их мирного сосуществования в рамках закона на базе разделения государства и религии и их невмешательства в дела друг друга.
Пакистан, Египет, Тунис, Ирак и другие страны пытаются создать общества совместимого существования светского правления и религиозной политики в системе власти. Но на практике наблюдаются частые перевороты, революции и гражданские войны, в основе которых стоит вмешательство религиозных деятелей в систему политической власти и государственного управления.
Сегодня идеологи джихадизма предприняли новый маневр, выдавая свои террористические акты за действия национальных антиправительственных сил, прикрывая его светскими формами. При этом крайне трудно разграничить и отличить национальный, религиозный и международный терроризм. С другой стороны, согласно данным «Пинкертона» по глобальному терроризму, за 1989–1997 годы международный терроризм составлял лишь 9,2% от глобального показателя. На основе различных баз данных можно сказать, что на международный терроризм приходится от одной восьмой до одной десятой всех зарегистрированных террористических актов.
Как отмечает А. Гамильтон, ислам и муллы – это единственный очаг, откуда могут подняться мятежные элементы. К тому же правом издания фетвы - религиозного установления о джихаде обладали высшие улемы, а по некоторым канонам этим правом обладал лишь правоверный правитель, а ее реализация находилась в руках простых священников - мулл. Так, например, по некоторым данным, 26 января 1979 года один из видных членов суфийского ордена кадирийя Гульджан из Тагаба, а по другим данным, глава ордена С.А. Гилани или С. Моджаддиди – пир другого крупнейшего ордена «накшбандия» издали фетву о начале джихада против НДПА и советских войск в Афганистане. Хорошо организованная и дисциплинированная масса выпускников и семинаристов религиозных школ сразу после этого организованно перешла на сторону сил сопротивления, исполняя наставления религиозного лидера и наставника. Одновременно политические враги превращались во «врагов ислама».
Подготовка и обучение богословов в медресе Пакистана и Афганистана связаны, прежде всего, с крайне радикальными взглядами на джихад, которые основываются на идеологии Саида Кутба – одного из лидеров движения «Братья-мусульмане». Суть этой идеологии состоит в том, что джихад является политической акцией и направлен на свержение светского режима и создание исламского государства. Сторонники этого течения отрицают все ценности нации и этнических объединений, ставя превыше всего интересы религии ислам. Их призыв о том, что «каждый человек – солдат Аллаха, он жертвует собой и ничего не требует взамен», по сути, был открытым призывом к войне против Запада. Их лозунг «Аллах – наш Бог, Пророк – наш вождь, джихад – наш путь, смерть во имя Аллаха – наше высшее стремление» стал политическим кредо для простых мусульман, которые видели в этих призывах путь к освобождению от колониализма.
Анализируя причины распространения радикальных идей о джихаде среди населения, имам мечети Брайтона в Лондоне Абдулджалил Саджид в числе факторов, способствующих этому, называет ненависть, предрассудки, страх, беспомощность, оккупацию, доминирование, несправедливость, страдания, коррупцию, корысть и подавление личности в обществе. Названные причины, в основном, носят социальный характер. Помимо этого, он также выделяет политические причины терроризма - контроль, диктатура, тоталитаризм, долги, нищета, беззащитность, предубеждение по отношению к открытому обществу и дискриминация мусульман.
По мнению имама, государство несет ответственность за распространение идей терроризма. Однако он не указывает на то, что даже в самом благополучном государстве находятся силы, которые для достижения своих политических целей используют джихадистов для свержения светского строя. Поэтому причиной джихада является, прежде всего, тяга духовенства к установлению теократического строя и созданию исламского государства.
Идеологическое противостояние светского и религиозного начал в условиях усиления теократического характера исламского фундаментализма показывает, что борьба за мир является главным критерием признания общества цивилизованным. Другие же формы политической деятельности, такие как священная война, джихад, газавват, составляют угрозу для современной цивилизации. Суть современного джихада в малой степени относится к миссионерству, а имеет больше материальную основу. Войны в Сирии и Ираке наглядно показали, что провозглашенный Абдул Ваххобом принцип разделения добычи при джихаде является ничем иным как узаконивание награбленного имущества. Именно разрешенный грабеж населения, в основном, привлекал преступные элементы в ряды джихадистов. Таким образом, террористы не только разрушали государства, но и занимались мародерством в тех городах, которые они контролировали.
Аполитичность института религии является особенностью светского государства. Исходя из этого, лидеры религиозных организаций рассматриваются в качестве социальных лидеров, не имеющих никаких политических целей. Но, как отмечает Хидирова М.У., «демонстративный тип поведения участников политических процессов в Таджикистане отличался эмоциональностью, отсутствием толерантности, импульсивностью, которые углубляли разногласия, изматывали противоборствующие стороны и затягивали конфликт».
Мы придерживаемся мнения ученого - политолога С. Ятимова, который отмечает, что в ходе изучения причин, процессов, событий, произошедших в Таджикистане в 90-х годах прошлого века, трагедий Афганистана, Сирии, Ирака, Туниса, Йемена, которые в действительности затронули самую главную ценность – жизни людей, в человеческих поступках, на наш взгляд, наблюдается преимущественно доминирование биологических факторов. Например, убийство сыном собственного отца (Абдулатифом своего 55-летнего отца Мирзо Улугбека 27 октября 1449 года в пригороде Самарканда), убийство сыном родной матери (Али Сакра 7 января 2016 года в сирийском городе Ракка), массовое убийство соотечественников руками боевиков партии исламского возрождения, террор в отношении сотен ученых и мыслителей – светлых умов своей нации со стороны членов ПИВ, как тактика гражданской войны по указанию чужеземцев с тем, чтобы добиться покорности от Правительства на переговорах.
Подобные, крайне тяжелые преступные деяния вызывают не только ненависть и протест, но данная трагическая социальная проблема является предметом науки. Ее следует исследовать, найти в отношении нее обоснованные ответы. Идеология джихада является лишь религиозной маской этого известного исторического и современного явления. Мобилизуя все возможности – социальные, культурные, правовые, следует не дать этой ране превратиться в раковую опухоль на теле нации. Использование терминов «джихад» и «шахид» в случае их перехода из поколения в поколение в качестве мировоззрения, теории и практики формы, выражающей самопознание, религиозную идентичность на примере признания духа, путей и методов басмачества превратится в генетическую проблему. Генетическим фактором является и то, что определенные выходцы из этнических групп, несмотря на то, что родились и выросли на Западе, получили образование, жили и живут там, мечтают, убив «кафира» (иноверца, неверующего), вкусить «сладость мученической смерти за веру».
Тяга к власти не только социальной, но и политической становится критерием политизации религиозных организаций, которые, злоупотребляя своим статусом социального лидерства, расширяют свою власть на уровне политических взаимоотношений с обществом. Именно смешивание политики и религии вызывает эмоции и увеличивает степень напряженности в обществе.
Государство светской формы правления регулирует межконфессиональные отношения в обществе посредством создания законодательной базы на основе легитимности и в пределах своего суверенитета. В этом плане одной из проблем в государствах с мусульманским населением, являются взаимоотношения государственных законов и норм религиозного права. Исходя из того, что наша страна выбрала светский путь развития, преобладающими являются государственные законы. Но есть силы и движения, которые считают себя приверженцами иных законов, которые они выдают за религиозные.
В этой связи возникает вопрос о противоречии законов государства и норм религии. Ответ очевиден: то, что запрещает нам светское законодательство, то же самое запрещено по законам религии.
Одной из актуальных проблем современного мира является вовлечение молодёжи в радикальные организации. Вопрос выявления основных причин вступления ее в различные секты и организации радикального характера для социально-политической науки остаётся весьма острым и ключевым. Вовлечение определённой части подрастающего поколения в экстремистские организации и движения, согласно утверждению большинства исследователей, означает её приверженность к крайним взглядам религиозной идеологии. Однако нельзя отрицать и роль социального, политического и правового факторов в качестве предпосылок роста религиозного фанатизма среди молодых граждан Республики Таджикистан. Решение данной проблемы в современных условиях глобализации идеологий требует выявления конкретных причин радикализации общества и в частности молодежи.
Разумеется, несогласованность действий и политики государства, а также религиозных организаций неминуемо приводит к идеологическому вакууму, который может перейти в стадию радикального и беспорядочного хаоса, что угрожает существованию самого государства. В связи с этим, не допуская непосредственного вмешательства радикально настроенных граждан в политику государства, необходимо определить «красную черту» разделения политики государства и религиозных организаций, идеологии которых могут быть распространены в пределах их компетенций и функций.
В нынешних условиях процесса глобализации происходит мировоззренческий кризис среди молодежи, и этот вакуум, в определённой степени, заполняется при помощи пропаганды, лозунгов и идеологии джихадизма.
Нельзя не согласиться с Р.А. Уруновым, что «вопрос соотношения политики и этики в исламе является частью основной проблематики его исторического изучения, что играло важную роль в формировании политических взглядов элиты того периода. В средневековом мусульманском обществе власть понималась принадлежащей Богу, а Земная власть была его даром и его поручением людям. Основная задача Земной власти заключалась в том, чтобы община жила согласно шариату, данному в Коране. Более того, не было и представления о возможности разделения светской и духовной власти. Исходя из этого, все, что происходило в мире, имело религиозный смысл и поэтому соотносилось с духовной сферой. Соответственно, мало различалось светское и религиозное употребление сходных или одинаковых терминов. Иными словами, по нашему мнению, мораль, получая свою религиозную санкцию, как система религиозных ценностей и норм, вкладывается в жесткие идейно-религиозные рамки, где практически невозможны вольнодумство и свободный поиск мировоззренческих ориентиров».
В этом плане, думается, что теократическое государство, как особая форма организации государственной власти, полностью или по своей большей части принадлежит религиозным началам, которые исключают идеалы свободы и прав человека. Что касается светского государства, то его базовыми принципами представляются абсолютное отделение религии от государства и неукоснительное соблюдение принципов свободы совести. К тому же, светскость выражается через отделение от государства религиозных объединений, деятельность которых направлена на полное распространение идеологии, а именно разделение государства и подобных объединений.
Так, согласно статье 1 Конституции Республики Таджикистан, «Республика Таджикистан - суверенное, демократическое, правовое, светское и унитарное государство...». Её 8 статья гласит, что «в Таджикистане общественная жизнь развивается на основе политического и идеологического плюрализма. Идеология ни одной партии, общественного и религиозного объединения, движения или группы не может быть признана как государственная. Общественные объединения и политические партии создаются и действуют в рамках Конституции и законов. Религиозные объединения отделены от государства и не могут вмешиваться в государственные дела...».
Следует подчеркнуть, что рост безработицы, миграции, скрытая и явная пропаганда роскоши, наркомания, пьянство и их «реклама» в телепередачах, фильмах, СМИ, Интернете и других информационных источниках приводит к тому, что у некоторых молодых людей возникает желание бороться с этими недостатками общества. Именно под видом борьбы за нравственность, справедливость и другие высокие идеалы люди попадают в поле зрения вербовщиков ИГИЛ, «Хизб-ут-Тахрир», «Таблиг-ул-джамаат» и других организаций террористического характера. Молодые люди становятся основной целью для вербовщиков экстремистских и террористических организаций, так как легче обрабатывать тех, кто испытывает проблемы в отношениях с обществом. Когда пребывание в данном культурном пространстве становится нецелесообразным для молодого человека, он встает на путь игнорирования социума и его ценностей, выбирая бунтарские настроения.
Как отмечал К. Мангейм, «молодёжь – это резерв, вступающий на передний план в условиях динамичного общества, она призвана активизировать общество и организовывать». Поэтому правильная молодёжная политика – это интеграция молодёжи в социально-экономические и политические процессы общества с решением актуальных проблем молодежной среды. Следует особое внимание уделить проблемам пропаганды, влиянию радикализма, СМИ и информационно- коммуникационных технологий, которые сегодня стали ареной распространения реакционных идей и джихадистких настроений.
Необходимо отметить, что в плане борьбы за власть внутри современного общества с учетом слаборазвитой системы политической культуры электората идеологическое противостояние светского и религиозного начал будет усиливаться, даже несмотря на то, что в политической системе общества не участвуют религиозные политические партии и организации. Тем не менее, в условиях усиления теократического характера исламского фундаментализма в рамках мечетей, школ, медресе и в сети Интернет продолжается пропаганда идеологии исламского государства как конечной цели различных теократических сил в регионе Средней Азии.
В связи с этим, угроза теократического джихадизма светскому государству стала частью внешних угроз на постсоветском пространстве. В условиях демократических преобразований и парламентаризма, когда светские партии и организации строят свои программные документы на основе существующих законов и норм поведения, в ряде стран Востока с мусульманским населением, за исключением стран Центральной Азии и Закавказья, исламские партии активно участвуют в политической жизни общества. В этих странах основным рычагом влияния подобных партий на своих избирателей является их направленность на религиозные чувства населения и высокий уровень суеверия и неграмотности среди электората. Постоянным внушением страха перед влиянием «чуждых» исламу идеологий, разделением народа на шиитов и суннитов, псевдообвинениями в адрес других религий лидеры религиозных партий вынуждают электорат перейти на их сторону. В рамках таких программных заявлений используются такие противозаконные методы, как угрозы, террор, исключение из общины, объявление человека «неверным» и т.д. Поэтому в тех мусульманских странах, где в политической системе участвуют религиозные партии и организации, разделение электората происходит не по политическим убеждениям, а по принадлежности к вере, школе, секте или направлению религии. По отношению к актору в этих странах ближе подходит слово «верующий», и именно верующий, а не гражданин является субъектом политической жизни общества. Исходя из этого, каждый гражданин вынужден поддерживать ту партию, которая ближе к нему по вере и идеологии, не воспринимая при этом идеологию государства, как единую систему интересов народа.
Отрицательный момент идеологического противостояния светского и религиозного начал в теократических обществах состоит в том, что программа партии, построенная на религиозных ценностях, привлекает людей одной веры, отталкивая другую часть населения. Практика некоторых стран показала, что смешение религии и политики привело к разделению общества и религиозному противостоянию среди населения. В результате построения партийной системы на почве религиозных и этнических принадлежностей населения происходит раскол общества и электората по указанным признакам, что, в свою очередь, является почвой для разделения государства.
Преобладание идеологии фанатизма и религиозного экстремизма в политической системе неизбежно приводит к разделению общества и его деградации, поскольку в таком социуме идеологическое противостояние переходит от всеобщих интересов граждан к частно-корпоративному интересу отдельных религиозных сект.
Как известно, теократические государства находятся под сильным идейным влиянием крупных идеологических центров, которые определяют направление и стратегию развития этих стран. Так, например, идеологией талибов является школа «девбандия», откуда исходят салафиты (то же, что ваххабиты) Саудовской Аравии, мировоззрение которых основывается на началах усиления теократического характера исламского фундаментализма. Поэтому очень важно, чтобы «в борьбе с религиозным экстремизмом на передовых позициях находились не танки, пушки и истребители, а истинно религиозные деятели и авторитетные религиозные лидеры, которые должны объявить «духовный джихад» во имя сохранения целостности демократического общества, гражданами которого они являются. В этой борьбе понятие «религия отделена от государства» должно перейти на задний план, и общество должно всеобщими усилиями избавиться от такой ужасной болезни, как террор. Параметры этой совместной деятельности должны быть предельно ясными и понятными. Религия, религиозные лидеры и религиозные организации должны способствовать укреплению государственной власти за счет своей деятельности в сфере духовности, поскольку сильная власть имеет широкие возможности решительно обеспечивать свободу убеждения и вероисповедания».
Одним из отрицательных тенденций мусульманских обществ является политизированный ислам, в рамках которого духовенство вступает в политику, создавая политические партии и организации. Причиной создания политических партий религиозного характера является, прежде всего, низкий уровень политической культуры в обществе. Поэтому часть религиозных деятелей использует этот недостаток в обществе в своих политических целях, чтобы прийти к власти. Конечной точкой своей программы они называют создание государства с религиозными порядками и законами. Но исламские партии не останавливаются на достижении этой цели. После построения такого общества они начинают борьбу с иноверцами, своими политическими конкурентами и даже со своими единомышленниками, чтобы единолично править страной на уровне средневековых стран.
Как показывает опыт Афганистана, даже страна, где полностью установлены религиозные порядки по законам шариата, не устраивает ваххабитов и салафитов. Талибы, как приверженцы этих идей, рассматривали себя более «чистыми» в вере, чем другие партии с исламскими взглядами. В связи с этим, важно определить истинные причины стремления к власти, так называемых, лидеров духовенства, которые скрывают свои истинные цели под прикрытием «благих и небесных намерений».
Как отмечает Кадырова К.А., «спекуляции и злоупотребление религией для достижения политических целей со стороны политических партий привели к демонизации ислама, вследствие чего ислам, как религия, стал непопулярным в западной среде. Предложенный термин «европейский ислам» со стороны Раманада не приемлем, поскольку высокий уровень институционализации в исламе может привести к созданию новых ячеек и групп с крайне радикальными идеологиями, проповедующими джихад».
Совершенно очевидно, что политизированное духовенство, выдвигая религиозные лозунги, имеет только личные меркантильные цели, неимеющие ничего общего с религиозными ценностями. В такой ситуации личность становится рабом религиозной власти и политизированной части духовенства, а верующий превращается в инструмент политических целей религиозных партий, которые стремятся к теократическому строю с идеологией крайнего фундаментализма.
Драматизм истории афганского народа, ставшего жертвой междоусобной войны политического духовенства и религиозных партий, учит другие народы искать новый подход к участию в политической системе религиозных и этнических партий. При этом очень важно исследовать уровень политической культуры общества, поскольку именно от уровня политической культуры наций и народов зависят результат демократических реформ и стабильность в обществе. Но, учитывая разницу в истории демократии в странах Запада и Востока, было бы неприемлемым всеобщее правило демократии для этих двух систем, которые в корне отличаются друг от друга по менталитету и истории политической активности. Народы в странах Запада еще более ста лет назад внедрили в свою политическую систему демократические институты, но для народов бывшего Советского Союза и стран с монархическими формами правления мусульманского Востока эта культура является новым явлением. Неожиданно вступив в демократию, эти страны не учли опыт развитых стран при выборе и строительстве многопартийной политической системы, что привело к политическим столкновениям между различными группами населения, и главными виновниками этих противостояний стали, так называемые, политизированные лидеры духовенства.
Важно напомнить, что в сентябре 1994 года представители почти всех религий и конфессий подписали декларацию, гласящую: «Во имя Бога мы провозглашаем всем людям, верующим и неверующим: священной войны не бывает. Священ только мир». Использование религии в террористической пропаганде – бессмыслица. Её основа – искажение священных текстов и злоупотребление социально-экономическими условиями. Не принимая это во внимание, человечество не сможет победить, так называемый, религиозный терроризм. С другой стороны, верующие должны взять инициативу на себя, критикуя тех единоверцев, кто относится к терроризму с терпимостью или одобрением. Почву для джихада также создают политические перевороты и революции, в результате которых нарушается стабильное и традиционное управление. К примеру, ряд цветных революций в арабских странах и свержение стабильных режимов привели к хаосу и усилению движения джихадистов в этих государствах, следствием чего стало создание международной террористической организации ДАИШ-ИГИЛ (Исламское государство Ирака и Леванта). Опасность же для государства представляют те процессы, которые исходят от тех, кто ведет религиозную проповедь и пропаганду убеждений с особым напором, яростным миссионерством и фанатизмом, что может спровоцировать не только межрелигиозные войны, но и самые жесткие меры государственного подавления.
В качестве завершающего тезиса стоит отметить тот факт, что элементы информационного джихада сохраняются в рамках даже светского государства, и они распространяются в форме слухов, религиозной литературы, проповеди в мечетях и других скрытых формах, что вынуждает светское общество быть предусмотрительным по отношению к ним и принять соответствующие меры по противодействию.
Махбуба Камолова,
политолог
_________________________________
