— Это случилось в 2012 году. Тогда меня из Женевы перевели на работу в Кабул, в одно из подразделений Международного Комитета Красного Креста. Обстановка в столице соседнего с Таджикистаном государства и тогда была напряжённой.
Руководство нашей организации строго запретило сотрудникам без особой необходимости и в одиночку выходить из резиденции, так как теракты в городе происходили регулярно. Тут я должен признаться, что как и многие люди из Таджикистана, с детства являюсь страстным поклонником чарующих песен и музыки незабвенного Ахмада Зохира, которого с любовью называли «Соловьём Востока». До сих пор, хотя минуло много лет, не могу взять в толк, у кого, у какого злодея могла подняться рука на такого одарённого, красивого и тогда ещё совсем молодого человека, радующего своим пением слух, души и сердца людей по всему миру. Ещё до прибытия в Кабул я думал о том, что непременно посещу могилу поистине великого певца и отдам дань уважения его светлой памяти. Но я знал, что нарушение правил внутреннего распорядка в нашей организации чревато нежелательными последствиями. И всё-таки мысль о посещении кладбища «Шухадои Солехин» («Жертвы-праведники») меня не оставляла ни на день. Но что делать, как говорится в таджикской поговорке, «земля тверда, а небо высоко».
Однажды я пригляделся к одному из наших водителей — местному улыбчивому парню по имени Мухибулло, и меня осенила неожиданная мысль. Вот кто может мне помочь. Улучив момент, я подошёл к нему и поделился с ним своим намерением. Он внимательно посмотрел на меня, улыбнулся и ответил, что в Международном Красном Кресте и до меня работали специалисты из Таджикистана, и что я не первый, кто просит его об этом. При этом он меня предупредил, чтобы об этой вылазке не узнало руководство, иначе уволят с работы, которой он дорожит и благодаря которой содержит семью. Я дал слово, что буду нем как рыба и ни в коем случае не подведу его. Мы обменялись крепким рукопожатием.
В назначенный день и час мы незаметно вышли за ворота резиденции, сели в пикап Мухибулло, поехали по извилистым улицам и вскоре прибыли туда, куда я давно хотел попасть. Когда мы вошли в царство безмолвия, Мухибулло указал пальцем на место, где сгрудилось большое число людей, в том числе женщин и детей. По выражению лица моего провожатого я понял, что там расположено последнее пристанище любимца многих народов Ахмада Зохира. Когда мы подошли ближе, я увидел, что могила очень ухожена, буквально завалена цветами и вокруг всё чисто. На надгробном гранитном камне под портретом покойного были выгравированы следующие слова из одной популярной песни: «Пусть Бог всегда тебя хранит и от напастей всех оградит».
Мухибулло сказал, что ежедневно могилу посещает множество людей, в том числе и туристы. Мне подумалось, что иначе и быть не может, ведь сладкоголосый Ахмад Зохир, которому злосчастная судьба отпустила всего 33 года, золотыми буквами вписал своё имя в историю музыкального искусства Востока. Хотя я, признаться, не сторонник деления песен на восточные и западные. Пение соловья приятно для любого слуха. Например, лично я с удовольствием слушаю песни в исполнении Лучано Паваротти, Софии Ротару и других. Их певческие голоса такие же завораживающие, как и у Ахмада Зохира.
Как и полагается, мы сотворили молитву поминания. Глядя на портрет усопшего, трагической судьбы исполнителя задушевных песен, я сказал, слегка перефразировав Андрея Платонова: «Без него народ неполный».
Мухибулло с благодарностью взглянул на меня. Я сделал знак, мол, пора возвращаться, а то нас могут спохватиться и тогда нам достанется. Но едва мы проделали несколько шагов, как меня остановил Мухибулло и сказал: «Здесь неподалёку находится могила еще одного твоего соотечественника. Не желаешь посмотреть?».
Мне стало любопытно, и я последовал за ним. Там, куда он меня привёл, я увидел крайне неухоженную, заросшую дикой травой, грязную могилу. Нетрудно было догадаться, что её мало кто посещает, никто за ней не ухаживает. Как я был удивлён, когда понял, что это могила последнего бухарского эмира Саида Алимхана, правившего Бухарским эмиратом с 1910 по 1920 годы, бежавшего в Афганистан после взятия штурмом Рабоче-крестьянской армией столицы его страны и скончавшегося здесь в 1944 году в возрасте 64-х лет.
От судьбы не убежишь. Возможно, что смещенного эмира доконало и то, что его оставшийся в Стране советов сын, инвалид Великой Отечественной войны, Шомурод публично отрекся от своего злосчастного отца, скорее всего под давлением НКВД.
На накренившемся надгробном памятнике свергнутому монарху я прочитал следующее двустишье:
«Эмир без Родины ничтожен, жалок, хил.
Царю подобен нищий, если на Родине почил».
Как мне потом стало известно, именно эти слова выбить на его надгробном камне завещал сам эмир. А в тот день я был удручён увиденной неприглядной картиной. По сравнению с могилой Ахмада Зохира последнее убежище Саида Алимхана выглядело крайне убогим и заброшенным.
«Как всё это понять? — подумалось мне. — Ведь слово эмира было законом на обширной территории, входившей в страну, которой он правил в течение десяти лет и которой лишился, его связывали дружественные отношения с всероссийским императором Николаем II, также смещённым большевиками. А здесь на чужбине эмира закопали в землю и забыли».
На обратном пути я еще раз оглянулся на то место, где находится могила афганского Элвиса Пресли, недолгая жизнь и смерть которого до сей поры окутаны тайной. Туда вереницей направлялась новая партия людей, и я воочию убедился, что к его могиле «не зарастет народная тропа».
Что удивительно, слова для некоторых песен Ахмада Зохира написаны его отцом Абдул Зохиром, который одно время занимал пост Премьер-министра Афганистана. Хотя удивляться не приходится, мне доводилось читать, что родитель певца был талантливым и образованным человеком.
Когда мы возвращались, я в машине, сидя рядом с Мухибулло, непроизвольно произнёс: «К Родине любовь намного превыше соломонова трона, колючки на Родине милее, чем на чужбине цветы и зелёная крона».
Мухибулло внимательно посмотрел на меня и затем, молча, кивнул головой в знак согласия.
***
История, которую мне рассказал Тухтамурод, навела меня на раздумья, я ещё раз убедился, насколько прав уважаемый Лидер нации Эмомали Рахмон, настойчиво призывающий воспитывать подрастающее поколение в духе любви к Родине и национального самосознания. Конечно, я далёк от мысли, что патриотизм был чужд Саиду Алимхану, но судьбу и смерть не перехитрить, а жизнь его — наглядный пример того, что человек, какого бы ранга он ни был, имеет цену и вес на своей Родине, а на чужбине он зачастую становится жалким, чуждым. Именно эту мысль надо укоренять в сознании детей с малых лет.
И мне вспомнился один эпизод, о котором я когда-то вычитал и по обыкновению зафиксировал в своём блокноте. Речь идёт о том, что однажды одна молодая женщина обратилась к выдающемуся педагогу Антону Семёновичу Макаренко с вопросом: «Когда можно приступить к воспитанию ребёнка?». Как известно, Макаренко задал встречный вопрос: «Сколько лет вашему ребёнку?». «Год», — ответила женщина. «Тогда вы опоздали на целый год», — сказал Макаренко.
Памятуя этот эпизод, хотелось бы задать и такой вопрос: когда же в человеке нужно пробуждать, воспитывать чувство национального самосознания, патриотизма?
В конце апреля 2006 года мне довелось побывать в Турции на мероприятиях, посвящённых празднованию 91-й годовщины Дарданелльской битвы. Что это за битва? Это масштабная военная операция при Чанаккале, развёрнутая в ходе Первой мировой войны по инициативе Уинстона Черчилля странами Антанты с целью захвата Константинополя, вывода Турции из войны и открытия морского пути в Россию. Битва, произошедшая в 1915 году, завершилась победой Турецкой армии во главе с Мустафой Кемалем Ататюрком. Какое значение это событие имеет в истории Турции можно понять по словам Ататюрка, высеченным на высоком утесе у берега Мраморного моря: «Путник! Задержись на мгновенье: на этой земле, куда ты ступил, началось свержение двух империй». Имеются в виду Османская и Российская империи.
К слову, эту дату, 9 января, как День независимости отмечают народы Австралии и Ирландии, благодаря Дарданелльской битве освободившиеся от британского ига и получившие суверенитет.
Во время той поездки по моей инициативе наша небольшая группа из Душанбе посетила в Анкаре величественный мавзолей Ататюрка и при нём музей. Хотя был будничный день, посетителей было много. Я наблюдал, что чувство гордости за своих отцов-героев переполняло сердце каждого турка. Меня поразило особенно вот что.
Под присмотром воспитателей туда было приведено большое число детей дошкольного возраста. Что это? Приобщение детей к истории своего Отечества? А почему бы и нет. Патриотизм, любовь к нации, историческую память надо прививать с молоком матери.
Ниже я хочу привести фрагмент из очерка «Народный Президент», написанного мною в соавторстве с доктором философских наук Саидмуродом Фаттохзода, напрямую связанного с изложенной темой.
«Об одной из заслуг Президента Эмомали Рахмона следует сказать особенно, которая стала возможной лишь в период независимости. Это воспитание молодого поколения в духе высокого патриотизма и любви к истории своего народа, овеянной славными героическими событиями. В начале прошлого столетия первые зачатки национального самосознания были заложены великим писателем и учёным Садриддином Айни. Спустя время мощным импульсом в этом процессе стало появление такого фундаментального труда, как «Таджики» академика Бободжона Гафурова, фильмов Бориса Кимягарова по мотивам «Шахнаме» Абулкосима Фирдавси. Но справедливости ради надо отметить, что только усилиями Президента Эмомали Рахмона идея национального самосознания была воздвигнута на уровень государственной политики».
Мансур Суруш
_________________________________
